ОЧАРОВАНИЕ КРАСОТЫ
Есть в литературном пространстве России поэты, обладающие редким счастливым даром: берёшь в руки сборник стихов – и тебе словно бы открывается душа автора во всей её красоте и возвышенной незащищённости. Такая пронзительно-доверительная интонация отличает книгу петербургского поэта Веры Кулеминой «Очарованная птица».
Речь идёт, конечно, не о дерзкой откровенности показного чувства и эпатажной мысли, а об истинно духовном, тонком, женственном взгляде на мир, в котором сердце является главным камертоном бытия, а гармония с собой и с природой – условием существования человека. Здесь нет навязчивого недозрелого романтизма; напротив, каждая строка – плод радости или страдания, преодоления или успокоения взрослой, состоявшейся души.
Вера Кулемина осознанно выбрала красоту основанием и главным критерием оценки своего творчества. Особенно ярко проявлена высокая традиция классической русской поэзии в любовной лирике автора. В ней налицо богатство ярких красок и прелесть полутонов, присущих настоящему художнику слова:
Целуй, ласкай, своди с ума,
Безмолвной нежностью неволь.
Любовь откликнется сама –
Пригубить счастье мне позволь.
А вот совсем иная интонация:
Мои ты чувства погасил,
Как на рассвете гасят звёзды,
Не понимал, что слишком поздно,
Когда прощения просил.
Следующие строки воспринимаются одновременно как вызов примитивно-пошлому существованию и как завет высокой любви:
Любите в женщине глаза –
Они беду и смерть прозрели,
Они от подлости старели,
Но в них сияли небеса,
Когда на милого смотрели.
Глядите в них как в образа!
К несомненным поэтическим удачам Веры Кулеминой относятся и стихи о природе и о родном крае. Богатое метафорическое мышление поэта рождает своеобразный синтез, взаимопроникновение любовной и природной лирики:
Рябина горькая, рябина жаркая,
К рассвету холодно без полушалка ей.
Порою свадебной стоит заброшенна,
Стоит неприбранна да запорошенна.
Любимый автором приём одушевления природы часто находит удачное воплощение:
И только дождь тихонько плакал,
Напоминая мне щенка, –
Махал хвостом и ветки лапал,
Просясь обратно в облака.
Поэт нередко использует не только традиционную строфику четверостиший, но и более сложную рифмовку:
Тёмно-серой волчьей стаей
Тучи небо закрывают,
Ветер свистнет и помчится,
Дрогнет свора водяная,
Вихри всех к утру разгонят.
Солнце робко постучится,
В золотых лучах утонет
Одинокая волчица.
Автору книги совсем не чужды поэтические открытия XX века, о чём свидетельствуют, например, такие строки:
Весенняя распутица
Бредёт по льдистым лужицам.
И пусть снежинки кружатся,
Зима, скользя, оступится…
Наверно, говорить о двадцатом столетии следует более обострённо, чем о галантном веке, – и это замечательно удаётся поэту в цикле стихов, посвящённых Сергею Есенину:
Есенин, милый ясный день,
Тебя убили ночью,
И на челе твоём – терновые следы.
Твоя вторая тень,
Твой злобный знак беды,
Твой чёрный человек,
Укоротив твой век,
Присутствовал воочью –
И на кресте твоём
Повисли вы вдвоём.
Трагизм и героизм эпохи также превосходно переданы в стихотворении «Блокадная ночь»:
Прозрачна ночь,
Прозрачны тени
Идущих прочь
Людских видений.
Прозрачных вен
Промёрзли реки…
Сей град священ –
Не взять вовеки!
Книга Веры Кулеминой содержательна и весома, в ней истинный любитель поэзии найдёт множество образцов несомненного таланта и яркой глубокой личности автора. В добрый путь по страницам этого сборника!