Дмитрий Николаевич Киршин

«ЗНАКИ  БЕДЫ»

I

Срывается на крик взбесившийся рассвет,
Размётан полумрак и вздёрнут на дыбы! –
Восстали, предались трагичнейшей из тщет
Потомки нищеты, державные рабы.

Мосты разведены – сожжённые мосты!
Ведомые на штурм отринули кресты,
Настигнутый Господь порублен, распылён –
Опять святая Русь захвачена в полон!..

Растравленное зло витает над страной
Колоссом пепелищ, разором крепостей;
Его мертвящий клич – наречие страстей –
Вмещает хрипоту, визжание и вой.

II

Визжание и вой ведут шальную рать
Походным гимном смут в безлюдие атак,
Под шквал передовой – возвысить, отстоять
Насилия хоругвь и мести хищный знак!..

Зияющим клеймом разбоя и вражды
На тлеющей земле оттиснуты следы
Вобравших гарь побед и славы на пути
Из ярости – в золу… Былого не спасти!

Казнён двуглавый мир, в конвульсиях затих;
Повсюду миражи сметённых бурей гнёзд;
Ущербная луна меж оспинами звёзд
Нависла над судьбой оставшихся в живых.

III

Оставшихся в живых призвали, завлекли
Под солнце голытьбы, в сияющую стынь!
Величественна власть приклада и петли,
Но бранные поля бесплоднее пустынь.

Над бездной торжества взлетит вороний крик;
Темницу красоты сколотит гробовщик;
Эпоха утвердит неистовый декрет,
Где в каждом слове – ложь опустошённых лет.

Свет истины презрен – и благовест не свят!
Вандалы стерегут бесславный пантеон;
Над разумом царят безумие и сон –
Кошмарный, вещий сон на поприще утрат.

IV

На поприще утрат всё сущее – надрыв,
Мистерия пиров у демона толпы.
Под игом жерновов иссякло злато нив,
Измолота судьба, порушены столпы.

В стремлении своём значителен и твёрд,
Сплотился гегемон предтечей рьяных орд!
Восславлен, освящён пылающий погром:
Опричник искони слывёт богатырём!

Раскован на штыки былинный кладенец,
Безверием порос отеческий курган…
Палач всея души несётся сквозь бурьян –
Беспамятства и тьмы который уж гонец!

V

Который уж гонец безликих грозных сил
Ниспослан сократить агонию станиц,
Грядущее изъять, нарушить ход светил
Над кроткой стороной селений павших ниц…

На рубищах убийц наград не перечесть:
За ненависть, за мор, за траурную весть!..
Их жертвы канут в рай, подавленно чадя,
От призраков детей глазницы отводя.

Голодный раб отдаст полцарства за коня –
Не вспахивать равнин, не вспарывать войны,
Но – выжить, дотерпеть, доползать до весны,
На грани немоты взывая и кляня!..

VI

Взывая и кляня, тюрьму не сокрушить:
Идущим в никуда сомнений не дано,
Принявший кабалу не в силах отделить
От плевел бренных слов страдания зерно.

Прозревших низвели до немощно слепых –
Бессрочно, без вины, почти без понятых!..
Среди знамён и плах тщеславно воссиял
Смирительной мечты дамоклов идеал!

В затравленном краю оцепленных широт
Удел живых – казнить иль жадно ликовать;
Прощальный полустон глушит ухмылкой тать –
Лишь чуткая пурга оплачет, отпоёт.

VII

Отплачет, отпоёт разлук девятый вал…
Десятый вал взревел – и потянул ко дну!
Безбожный бог войны обрушился, объял
Карающим «Убий!» расстанную страну.

Из мглы небытия, в кромешном дыме дня
Воспрянул гневный дух – на линию огня
И жизни возлетел воителем пучин –
И сгинул!.. Невысок могильный равелин.

Поругана земля, контужены года,
Зарубцевался шрам на линии любви;
Шквал времени утих, отбушевал в крови –
Печаль колышет прах ушедших навсегда…

VIII

Ушедших навсегда помянут невпопад –
И вновь для лагерей отыщутся враги!
На реквием – запрет, безжалостный парад
Погнал пленённых злом в чистилище тайги.

Раскаты канонад скорёжились в аккорд,
В запёкшуюся боль простреленных аорт…
Ни просветленных душ, ни светлых куполов
Не сыщется в миру доспехов-кандалов!

Заветами: «Не верь! Не бойся! Не проси!» –
Апостолы тюрьмы народ заворожат,
Настроят на триумф безропотный набат,
Подменят образа и выведут мессий.

IX

И выведут мессий, погонят на расстрел –
Собьются, захрипят истории часы!..
Конвой смыкает строй у груды мёртвых тел,
Грызут и лижут цепь натасканные псы.

Стреножен человек силком терновых пут:
Непризнанным – острог, непонятых – забьют,
Достойному – скорбеть до смертного одра
Вполшёпота, вполсна, наитием добра…

Завьюженной порой, над мутью вешних вод,
В распутицу эпох изгнания души
Сердца погребены в отчаянье и лжи –
Несбыточных надежд мучителен исход!

X

Мучителен исход из царства диктатур,
К духовной высоте – из края «высших мер»!..
Мистически манит насмешливый прищур
Чужого божества – хранителя химер.

Ещё не укрощён воинственный стрелец!
Биение глухих, смирившихся сердец
Тревогою полно – и тягостен восход,
И страждет человек от судорог невзгод.

Луч совести взломал, разбил оковы льда,
Раскаянье подняв из мутной глубины…
Как трудно прозревать под бременем вины!..
Сменились времена, но царствует беда!

XI

Но царствует беда по имени порок!..
В бездонности ночей – разлад и непокой;
Свободы не найдя на приисках дорог,
Отчаялся, поник усталый род людской.

Потерянно пристал к вершине забытья
Разбитый суетой ковчег небытия…
Не помнить, не творить, помыслить не посметь –
Настёгивает дух невидимая плеть!

Загубленным за миф нет места на щите:
Сражённых вдалеке от проклятых столиц
Велением сухих трясущихся десниц
Без веры предадут навечно мерзлоте.

XII

На вечной мерзлоте ослепшие волхвы
Напрасно стерегут пустую колыбель:
Младенец погребён в безверии молвы,
Наполнена смолой пречистая купель.

Отчизну цепенит воскресный звон оков –
То поздняя мольба, то мерный гул веков…
Но ненависть слышна в молитвенном стихе:
Сатрап, холоп и раб едины во грехе!

Смятенный блудный сын – и горестен, и дик –
Вернулся на погост, в пристанище седин…
Меч Божий покарал создателей руин –
Глашатай темноты срывается на крик!

†  †  †

За траурную весть который уж гонец
Порублен, распылён – но царствует беда!
На вечной мерзлоте смирившихся сердец
Оттиснуты следы ушедших навсегда.

Мучителен исход оставшихся в живых:
Непонятых забьют почти без понятых –
И выведут мессий, взывая и кляня,
На поприще утрат, на линию огня.

Ковчег небытия сколотит гробовщик,
Оплачет, отпоёт предтечей рьяных орд…
Визжание и вой скорёжились в аккорд –
То мерный гул веков срывается на крик!