О КНИГЕ САШИ ЛАРУШ «РАЗНОСТИ»
Название книги Саши Ларуш – «Разности» – может быть истолковано читателями неоднозначно. Одни станут искать мелочи жизни, непритязательную «всякую всячину», столь характерную для современной поэзии. Другие поймут разность как разведение стихотворных образов по различным закоулкам сознания, стремление к полярному восприятию мира. Однако любая прямолинейная трактовка названия этой книги окажется неполной, поскольку содержание стихов Саши Ларуш глубже первого поверхностного прочтения.
Если и проявляется какая-либо «разность» во включённых в книгу произведениях, то, по мнению автора предисловия, – это драматическая разность духовных потенциалов людей. Она может родить искру Божию, но может и выжечь дотла сердце и разум человека. Именно в таком контексте преодоления несовместимости одиночеств и, прежде всего, преодоления себя как первого шага к сближению с Богом и с окружающим миром выстроены циклы этой книги.
Первая часть «Разностей» посвящена теме расставания с безбожием. В ней лейтмотивом звучит мысль: в новом тысячелетии наступают времена, когда
«Земное ляжет на земле,
А высь проявится у неба».
Почти вековое затмение, зачернение духа, сознательная насмешка земли над небом сменяется высокой радостью успокоения в Боге. Смена эта не мгновенная, прозрение – путь, а не чудесная метаморфоза. Именно поэтому автор обращается к новой эпохе как к юному поводырю во время «прогулок с памятью слепой»:
«Раскрой отложенный псалтырь,
Псалом из юности напой,
И буду радостно состарен».
Состариться в радости – значит проникнуться высокой христианской истиной Нагорной проповеди, обращённой к блаженным мира: «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах».
Вторая часть книги освещает непростой и прерывистый путь преодоления утрат и сомнений. Прозревший человек должен решить противоречивую задачу: не забыть прошлого и при этом не остаться в круге памяти. Рассудок настойчиво твердит:
«И помню раны наизусть,
И тяжко, что печаль верна».
Но любящее сердце сопротивляется доводам разочарованного разума:
«Силки из печали непрочны
Пичуге, для ловчего милой,
Легко их распутает смех».
Пусть не все сомнения отринуты, и человек беззащитен «среди дорог, приснившихся за век», но уже совсем не призрачным видится путь к возрождению.
Теме обретения себя в любви посвящена третья часть «Разностей». Пробуждённая весенняя природа словно бы ниспослана в помощь человеку: днём она дарует жар солнечный, небесный,
«А для ночей готовит жар иной –
Объятий, солнцем распалённых».
Однако даже в любви преодоление звучит одним из главных рефренов бытия. Кажется, что двое обрели друг друга, их сердцам не грозят остуда и расставание, но подсознание упорно шепчет:
«И минуло уже три года,
А знака нет, что это навсегда».
Бывает и так: поток подсознательного сомнения переполняет человека, смывает непрочную, песчаную любовь, и душа, смиряясь с потерей, готовится к смерти:
«Зачем посыпаешь горстями земли?
Трепещут ресницы, и движется тело.
Наверное, август остался вдали,
И сердце твоё незаметно пустело,
А память с тех пор прозябает в пыли».
И всё же ворох осенних иллюзий с приходом зимы скрывается под умиротворяющим белым покровом, не смертельным, но очищающим сердце. И рождественская любовь, лишённая летнего жара, наполнена всё той же неизъяснимой, блаженной радостью:
«Всюду белизна искрилась нежно
В светлый час прихода Рождества,
Радости дыханье безмятежно
В час, когда любви полны слова».
Окружающий русского человека современный мир так мало похож на утраченный мiръ России. Лишённому родной земли люмпенизированному потомку крестьянина близок
«Городской антураж разругавшихся рож,
Первобытный кураж разливного скандала…»
Потому-то каждый прозревший испытывает чувство внутренней неустроенности, неприкаянности. Он как будто слышит мотив возвращения к исконному бытию, хочет повторить незнакомую высокую гармонию, но губы не слушаются. И тогда, постарев, но так и не обретя мудрости, он ищет опору в самых близких людях, обращается к маме:
«Подари милосердно усталость
И немного печали небесной
Вековечности ноши твоей.
И моленья прости запоздалость:
Нелегко в оболочке телесной
Не питать себялюбья болей…»
Господи, что за крест Ты дал России! – здесь все благие дела делаются не в первую голову, а напоследок! Как же близко русскому сердцу то пронзительное чувство, которое удалось выразить Саше Ларуш:
«До России дожить я хочу…
• • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • • •
Прикоснуться губами к руке,
Напоследок простившись глазами, –
Легче будет уплыть по реке,
А тебе – проводить с образами».
Последняя часть этой книги посвящена, пожалуй, самому трудному и актуальному деянию, необходимому русскому человеку после столетия страха и угнетения, – речь идёт о прощении и о преодолении разочарования.
Нам нет равных в задавании трагических вопросов:
«Зачем не смерть, а только тень
Стоит как мытарь на пороге?»
Или:
«Отчего лишь в преддверье кончины
Наступает прощение всех?..»
И, наверное, ещё не одно десятилетие будет горчить своей справедливостью фраза:
«Пьедестал не прощённых обид
Подминает земные высоты…»
Но душа покаявшаяся, простившая, преодолевшая безбожие, сомнения, нелюбовь, внутреннюю неустроенность, воспринимает смерть не как окончание жизни, но лишь как затихание симфонии, которую, даст Бог, ещё доведётся услышать снова:
«Но когда тишина зазвучала,
Растворяя мелодии след,
Эхом дальним былые пассажи
Заиграли нежданно с начала,
Словно не было прожитых лет,
Разве чуть изменились пейзажи».