Галина ТЫЧИНА
(Санкт-Петербург)
|
Лето
Млеет сень под пологом рассвета.
Ветви ивы плещутся в реке.
Дремлет утро на макушке лета,
Блики солнца теплятся в руке.
Поднебесья вечные просторы
Увлекают в тающую даль.
Облака теснятся словно горы –
Покорить получится едва ль.
Вся в объятьях тишины бездонной,
Слышу крики диких лебедей.
Ветер кроткий с выси полусонной
Шепчет притчу о судьбе моей.
* * *
Живу во снах, как наяву,
Я в них играю чьи-то роли
И прячусь бабочкой в траву
На васильковом светлом поле.
Я разнолика в каждом сне:
Русалка в озере… Жар-птица…
Таюсь жемчужницей на дне,
Слыву в Египте первой жрицей.
В бурливой плаваю реке,
Преодолев её пороги.
Держу планету на руке.
Ищу заветные дороги…
Призрак
Море дышит лёгким бризом,
Разрывая пелену,
Приукрасив белым фризом
Слёз солёную волну.
Здесь над бездной обнажённой
Призрак вьётся при луне –
То «Голландец» утомлённый…
Что сказать он хочет мне?
Растревоженная сказкой,
К тайне вспененной стремлюсь,
В нерастраченную ласку
Подмешав сомненья грусть.
Вязнут стопы в мягком иле
Под вечернею звездой,
Подчиняясь топкой силе
Неизбежности земной.
У моря
Ворчит встревоженное море.
Летит от бездны холодок.
Стенают волны, вихрю вторя,
Бросая гребни на песок.
За ширмой мглистой солнце скрылось.
Тропа теряется меж скал.
Растратил ветер быстрокрылый
Свой грозный пыл на перевал.
В сон погрузился мир усталый,
И вольным отсветом зарниц
Прощальный луч багряно-алый
Расцвёл сквозь сеть моих ресниц.
* * *
Грустят берёзы стайкой за окном,
Природа дышит ладаном осенним.
По вечерам читая о былом,
Сливаюсь я с бесформенною тенью.
Мистерий тайных средь шершавых стен
Встают виденья под покровом ночи.
Повсюду ощущаю душный тлен,
Где бездыханность в полусне бормочет.
Среди шедевров канувших веков
Церквей мерцанье нежной поволокой
Над черепицей древних городов
Сливается в божественном потоке…
Сквозит печаль в небесном и земном,
Прозрачен воздух в радуге созвездий.
И сыплет осень в стылый водоём
Охапки отцветающих гортензий.
* * *
Полон звуками дом деревянный:
Скрип ступеней тревожит в тиши,
Мышь скребётся в углу под диваном…
За окном – ни единой души.
Кроток трепет горящей лампады –
Тень дрожит в полумраке ночном,
И в мерцании лунного сада
Дремлет лето под каждым кустом.
Мне не спится в родительском доме,
В жаркой печке поленья поют…
До рассвета лежу в полудрёме –
Так отраден забытый уют.
* * *
Стоит прихожанка с котомкой
Под грузом душевных грехов,
Читая молитву негромко –
Канон из библейских стихов.
Здесь лики святые на стенах
В окладах неброских висят.
И вкрадчиво-зыбкие тени
Качаются в свете лампад.
Под купол церковного неба
Взмывая к истокам своим,
Венчает пасхальный молебен
Заутрени выдох – «Аминь!».
В концертном зале
Вот флейта жалобно с валторной
Играют Баха менуэт,
И такт за тактом, флейте вторя,
Рыдают скрипки и кларнет.
Изведав радости и муки,
Сближаюсь с праведным венцом,
Где сам Господь в мажорном звуке
Являет звёздное лицо.
Звучит мелодия повсюду,
Приоткрывая мне Врата,
И сожалеющий Иуда
Прощенья просит у Христа.
Шар Монтсеррат
Светлы вершины молчаливых гор,
Где эху тесно в глубине ущелий.
Над тишью монастырской слышу хор
Из детских голосов и птичьих трелей.
По выжженным ступеням поутру
Паломники идут, клонясь устало.
Далёк и труден путь к монастырю,
Приветствует заря их светом алым.
Достигнув цели, у священных врат
Стоят пред храмом, затаив дыханье,
Спешат коснуться шара Монтсеррат*
И обрести спасенье от страданья.
____________
* Образ Святой Девы Монтсеррат.
Старый Тоомас
Эти узкие улицы Таллинна,
Что уводят в квартал старины…
Скрипка звуки роняет печальные
В тёмной нише замшелой стены.
Возвышаются шпили над городом,
Зацепившись за край облаков,
И слетаются стаями вóроны,
Будто призраки давних веков.
Старый Тоомас, ветрами пронизанный,
Город свой бережёт от беды,
И туманы полотнами сизыми
Укрывают былого следы.
* * *
Медуницы, васильки, люпины.
Озера задумчивая гладь.
Ранней грустью в летние картины
Пролилась лесная благодать.
Под шатром ветвистым мир видений
Навевают встречи под луной.
Утопаю в непонятной лени.
Вновь хочу увидеться с тобой.
Шлейфом проплывает поволока,
Предвечерний застилая путь…
… Так в душе бывает одиноко,
Светлый образ
Светлый образне даёт уснуть.
Осенний ноктюрн
Легко кружится лист кленовый.
Всё дышит осенью златой.
Окаймлена тесьмой багровой
Плеяда туч над головой.
На клумбах мёрзнут иммортели,
На отдых статуям пора,
И опустевшие качели
Грустят, вздыхая до утра.
Всё выше с облаком эфира
В раздумьях поднимаюсь я.
Ласкает душу голос лиры,
Стремясь к истокам бытия.
Где Русь, обманутая жизнью,
На сломе роковых времён
Справляла горестные тризны
Под колокольный перезвон.
Вечер
Затерялся вечер кроткий
В алых всполохах заката –
Словно несмышлёный отрок,
Плачет средь дерев кудлатых.
Ночь лиловой пеленою,
Рощи наряжая в рясы,
Проплывает над землёю,
Ветром чуть касаясь прясел.
В тишине ночует вечность.
Ворожит в потёмках лето.
Я спешу мечте навстречу,
Трепеща в полоске света.
Тоннель
По узкому тоннелю босиком
Идём в воде студёной друг за другом.
Навстречу веет влажным холодком,
И раздается эхо гулким звуком.
Ждёт неизвестность в замкнутой тиши,
И чувства наши снова на пределе.
Ступаем в темноте – и ни души
Не повстречаем в давящем тоннеле.
Вода щекочет щиколотки ног.
В пути сопровождает запах тлена.
И мысленно веду я монолог
О том, что неприкаянно и бренно.
* * *
Стою в объятьях синих далей,
Заря ласкает прядь волос,
Маня от прожитых печалей
В долину трепетных стрекоз.
Где пахнет мятой и смолою,
Где рябью вод любуюсь я,
Идя заросшею тропою
По разнотравью бытия.
Тут сонной тайной дышит время
С нетленной вязью в тишине.
И Богом брошенное семя
Библейской мыслью светит мне.
