Сергей ВОЛГИН
(Санкт-Петербург)
|
* * *
Зацелован лунным обаяньем,
Дом наш утопает в искрах света.
Ледяным укрывшийся сияньем,
Сад уснул под звон хрустальный снега.
Лишь стоит согнувшаяся верба,
Через зренье сердце сокрушила.
Далеко ещё до юбок лета,
Горе ей согнулось, затужило.
Ветер гнёт, легко её ласкает,
Собирая снег с озябшей кожи,
Но она, скрипя, его ругает,
Не приемля ласки от прохожих.
И томятся гордые нарядом,
Кучерявые от снега вишни,
Насмехаясь над седым бурьяном,
У забора бросившися – нищим.
В дрёме луг, ему под снегом стыло,
Грустно видеть мёртвое цветенье,
Вспоминая, как весною мило
Пчёлок резвых райское веселье.
Упоённый лунным созерцаньем,
Курит дом и дарит запах хлеба.
Разметая призраков гулянье,
Спящий сад качают вихри снега.
* * *
Как тяжелы раздумья ваши, вздохи,
И кажется: печали нет конца,
А осень золотит свои чертоги,
Сжигая одинокие сердца.
В разбитой обуви осина у дороги,
Уходит гибким станом от юнца,
Ей чужды страсти, и морозят вздохи
Азартного осеннего гонца.
Она наотмашь серебро бросает,
Качаясь, пьяною кивает головой,
И тень листвы, для сентября густая,
Луной замечена, останется одной.
И пусть в ночи всё чаще канонада,
Дождя в озёрной глади бьёт шрапнель,
И пусть осина платит сколько надо
За то, что в ней запел весной апрель.
Не зови меня в рай
Мне от прошлого грустно и больно,
Не зови меня в рай, не зови.
Говорю и грущу недостойно,
Страсть сжигает ладони мои,
Не зови меня в рай, не зови.
Я привык нарасхляб и босой,
Отходить от хмельного угара,
И душою, совсем не святой,
Ждать постельного бабьего жара.
Не зови меня в рай, не зови.
Для меня воля выше смиренья,
Волоса мои путая, рви,
Мне от прошлого нету спасенья,
Разве я не страдал, о, взгляни!
Не зови меня в рай, не зови!
* * *
На себя смотрю я в зеркало,
Мне не жаль себя ничуть,
Жизнь помяла, исковеркала
И дала морщинам путь.
Зато в радужке качается
С диким хмелем лебеда,
Что таким, как я, печалится,
Жизнь прошла? Что ж – ерунда!
Все друзья – весны товарищи
Ушли в землю сквозь острог,
Головы моей пожарище –
Горит рыжий завиток.
Ах, сегодня, зимним вечером –
Спирта радужные сны,
Ведь в России нам завещано:
От тюрьмы и до сумы.
Православья мы мечтатели,
Нищета во власти тьмы,
А России гнёт – предатели,
В штиль на яхтах видят сны.
Что за горе, что за мерка нам?
Рву рубаху и блюю,
И на то, что смотрит в зеркало,
С отвращением плюю!
* * *
В глубине окна тюрьмы
Свет янтарный льётся,
Перестали сниться сны –
Знать, бежать придётся!
Приготовлю сухарей
Из чужого хлеба,
Хоть закрыто семь дверей,
Убегу без следа.
Цепью ржавою звеня,
Ищут злые люди,
А в что спрячет дверь меня,
Входа им не будет.
Поплутают, вот так да,
Около округи,
Не постигнуть никогда
Им, что их погубит.
Разожгу костёр, спеша
Просушить одежды,
И засветится душа
Лучиком надежды.
* * *
Брезжит утро, а звёзды горят,
Льёт с пригорка рассвет молоко.
По плечам твои кудри змеят,
Льётся ласка на груди легко.
На щеках тает розовый сон,
Сладко дремлет на шее пушок,
И, вдыхая чуть сдавленный стон,
В плене губ бьётся жизненный сок.
Заря тела наивно мила,
Мозг вскипает – о, сладостен миг,
Ты, целуя, любимым звала,
И без слов мой ликует язык!
Травы сочно прохладой звенят,
В дымке тает разнеженный луг,
Звёзды, рдея, кого-то стыдят,
Месяц скрылся, забыв про подруг.
Жгучей страстью целует заря,
У рассвета кровит молоко,
По плечам твои кудри змеят,
Льются негой на груди легко.
* * *
Захмелел, оказалось!
Изъеденной соснами луне
Не проникнуть в искусное сердце!
* * *
Льёт усладу душе необузданной
Ум, испытанный скорбью времени.
* * *
Душе потворствуя,
С утра молился Богу –
Ведь смертному надо
Пред кем-то хоть искренним быть!
* * *
В городской толчее
Так и прёт со всех лиц
Поспешная мудрость.
* * *
Среди седеющих равнин
Мне сердце дай, мне душу вынь!
Твой интеллект тебе – аминь!
* * *
Волосы она под паклю красит,
У морей мечтает с милым жить
И любую искру Божью гасит,
Взгляд томящий – хочется завыть!
* * *
Прекрасна ночь, сирень благоухает,
В разливе облаков душа поёт каприз,
Она ещё вольна, она ещё не знает,
Что суждено и ей шагнуть однажды вниз!
* * *
Я устал от грёз и одиночества,
От никчёмной давящей тоски,
Хочется дороги, поля хочется,
Захлебнувшись в «Господи, прости!».
* * *
Солнечное золото льётся на дорогу,
Закружила голову русская верста,
Облака медовые манят слоги к Богу,
И молиться хочется, и в душе тоска.
* * *
В облаке молочном месяц скрыл румянец,
Птичка выливает утреннюю трель,
И река струится в утреннем тумане,
Водоросль вьёт косу, поджидая день.
Пурга
Как подует пурга
И позёмка засвищет-захлещет,
Ледяные стога
Наметая, по-нову расплещет.
Поразбудит весь дом
Замороженным стуком белья.
Распрощавшись со сном,
Скоро заново ляжет семья.
Ничего, что метёт,
Снится дома покос и весна,
Всем и в ум не придёт,
Почему сон не вяжет меня.
Рвётся кровли кусок,
И слезится в окошко звезда,
И кусает висок
Свист летящего льда.
И по сердцу тоской
Вьюга метится льдом,
А на лицах покой,
И уютом ласкается дом.
Задремал бы и я,
Но, тоску подливая душе,
Ледяная вдова
Не отпустит уже.
Любовь
Любовь! Что есть земного выше?!
Вощёный разум мудрецов
Хватает сердце, гложет, лижет! –
Под звук хрустальный бубенцов.
Влечёт неистовая влага,
Что здесь победа и отвага?!
Ей нет истока и концов,
И пить её – одно лишь благо.
Любовь – царица всех венцов!
Спасенье нищим и убогим,
В страстях ушедшим далеко…
Любить! так просто и легко!
Дано из нас, увы – не многим!
