Дмитрий Николаевич Киршин

писатель, учёный, общественный деятель

24 мая 2004 года.

Заседание № 88 секции поэзии РМСП в концертном зале Санкт-Петербургского Мемориального музея-квартиры Н.А. Римского-Корсакова.

Ведущий заседания – Д.Н. Киршин.
Присутствовало 38 человек.

В обсуждении творчества Игоря Сахарюка приняли участие члены РМСП Николай Баркалов, Сергей Новиков, Юрий Баладжаров, Ирина Брегунцова, Юлия Андреева, Евгений Раевский, Владимир Сотников, Геннадий Волноходец, Дмитрий Киршин, одна гостья секции поэзии, всего – 10 человек.

Игорь САХАРЮК
(Санкт-Петербург)


Букет белой сирени

Сирень обычная – как будни,
В сирени белой – воскресенье,
Цвет вдохновенней, недоступней
И мне сияет, как спасенье…

Я ароматом очарован,
Царит букет волшебный светлый.
Где ж цветик пятилепестковый? –
И я ищу цветок заветный…

И ворошу букет сирени,
Летят лишь крестики на скатерть,
Разочаровывая зренье,
Но я по-прежнему мечтатель.

А ночь бела, плывёт русалкой
По небесам в дурмане мая,
Три лепестка – цветочек жалкий –
Перекрещу и не срываю…

А за окном – уже затменье:
О, не темнели зеркала бы!
Но стал светлей букет сирени
Передо мной при свете лампы!

Лиловый дождь, возвысив страсти,
Вдруг замолчал, и я бледнею:
Пять лепестков – сияет счастье,
Его сорвать уже не смею…

Облака Балтики

О Балтики пустынной облака!
Варягами из канувшего мира
Взирайте на славянскую Пальмиру,
И ваша нерешительность блага!..

Невидим ваш пастух или слуга,
Ваш край без назначенья и кумира:
Сгодится ль замирающая лира,
Такая бесполезная пока!

И в мирном откровении небес
Низринут вездесущий мелкий бес…
Но хватит! Лесть, оплаченная строго,

Притянет, как таинственный магнит:
Оставив фантастический зенит,
Ненастьем пригвоздите раньше срока.

Три малиновых пиона

Назовёшь меня поэтом,
Знаю, Муза дорогая!
Но пред пламенным букетом
Вдруг задумчиво смолкаю

И сижу в блаженстве дома –
В заточенье дивном, строгом:
Три малиновых бутона
Раскрываются с восторгом:

Как сияют алой краской
Потемневшей акварельной,
Средь забытой Стрельны царской
Вдохновляясь дивной Стрельной!

Тихим вечером садовник
Для жены моей сорвал их,
Да не знал, что я затворник
Снисхождений небывалых!

Три малиновых пиона
Среди ночи необъятной:
Запах манит сладко, томно
Лимонадом и помадой…

Всё – Тебе одной, бесспорно.
Моя Муза дорогая!
Ты – жена моя законно:
Не отыщется другая!

Три малиновых пиона:
Как они пылают страстью!
Так прими же их безмолвно,
Как земное наше счастье!..

Три малиновых пиона
Выше призрачной сирени,
Три малиновых пиона –
Дар старинной, тихой Стрельны!

*  *  *

Благодарю Тебя, Творец,
За то, что волю не даёшь –
Пишу стихи лишь иногда,
Когда меня благословишь…

Благодарю тебя, Творец,
За то, что ночью – не до сна:
Бессонница так высока,
Что в полутьме шепчу стихи!
Вечерняя заря

Как дождь гасил вечернюю зарю!
Он был слепым и выдохся, пропал там:
Всё в розовом тумане предзакатном,
И я от нетерпения горю:

Там, в небе, пламенеют на краю
Ворота в мир иной, что незапятнан,
Где розы распустились за туманом,
И мне бы оказаться в том раю!

Я проблески надежды берегу,
В раздумьях – на балтийском берегу
Гляжу, как затворяются ворота…

И тлеют, догорая, облака,
Ах, Балтика светла, но глубока,
И я ещё пока не знаю брода!..

Лорелея
(перевод из Г. Гейне)

Я неведеньем удивлён:
К чему грусть? – Но, увы,
Так тщетно миф былых времён
Гоню из головы!..

Но меркнет стынущий простор,
Рейн вновь не возмущён,
Сверкает пик одной из гор
Слабеющим лучом:

Не дева ль чудная сидит,
Венчая тот утёс,
И ожерелие блестит,
Как солнце! Прядь волос

Златую гребень золотой
Расчёсывает и
Поёт, но в песне той простой
Магический мотив:

Рыбак на утлом челноке
Смятеньем высшим жив,
И он уже не на реке,
Забыл про острый риф…

И – под волной водоворот,
Рыбак и лодка с ним:
Так Лорелея и берёт
Всех пением своим…

Северное сияние (сонет)

Январским вечером
Была увенчана
Дыханье Севера –
Высь фиолетова,

Не сновидение –
Нет, в миг торжественный
На небе северном
Благим знамением

Там в бликах горние
Морозны тернии:
Не всем прозрение –

Не звёздной россыпью
Помилуй, Господи,
Сияньем Северным

трещал мороз,
тьмой панорама,
не голограмма,
над ней всерьёз

блистал торос,
там купол храма
вновь многогранно
вдали возрос!

парят пути,
не всем – дойти…
зима в полмира…

царят огни…
и сохрани!..
светла Пальмира!

Нимб Санкт-Петербурга (сонет)

То чудо светлое
В небесной комнате
Пусть преждевременна
Зима беспечная,

О, там за облаком
В покое вечера
И словно ангелы
Мы – в зимнем радостном

И, как блаженные
В потёмках светимся
В небесном зеркале

Нимб виден вечером,
Белее снежные
И в Стрельне светятся

пришло извне:
всем хватит света,
и не воспета
что светит мне!

в большом окне
лучи рассвета,
над нами где-то:
волшебном сне!

мольбе святой,
своей мечтой,
мы отразимы…

в нём – Петербург,
поля вокруг.
теплее зимы…

Пушкинская Стрельна (сонет)

Ищи в чужом краю здоровья и свободы,
Но север забывать грешно,
Так слушай: поспешай карлсбадские пить воды,
Чтоб с нами снова пить вино.
А.С. Пушкин. Стрельна

Вновь Стрельна музыку
И мне сопутствует
Лишь вспомнит Пушкина
И музу чуткую,

О, здесь поэзия
Когда приятеля
Он провожал в Карлсбад
Импровизацией

В почтовой станции
В блокноте странника
В стихи-напуствие

Оптимистически
Четверостишие
И в почте стрельнинской

вдохнёт в сонет,
повтор катрена,
былая Стрельна
что мчалась вслед…

с далёких лет,
самозабвенно
и вдохновенно
блеснул поэт!

трактир гудел,
узрев пробел,
спешить пить воды

вложил свой пыл:
он подарил!..
светлеют своды!..

Трёхсотая весна (сонет)

Вдруг майским первым днём пришла гроза
Слезами восхищения пролиться:
Вновь пыльных площадей умоет лица,
Весеннему унынию грозя;

Привыкнуть к беспристрастию нельзя –
Томленье – ожиданием сюрприза,
И – влагой атлантического бриза
Стекает вдохновенная слеза…

Днём Северной Пальмире принесён
Туманный и далёкий летний сон,
И грезят вдохновенные громады,

И белыми ночами, как во сне,
К Трёхсотой знаменательной весне
Взлетают купола и колоннады!..

Публикуется по буклету: «Заседание № 88 секции поэзии РМСП. Игорь Сахарюк. СПб., 2007». Составление и компьютерное оформление буклета – автор

Заседание № 87 <Все заседания> V Пушкинские чтения