Д.Н. КАТЫШЕВА
Р. Нуреев – связующее звено культуры Запада и Востока
Имя Рудольфа Нуреева – великого танцовщика мирового балета ХХ века известно широко и во многих странах. О нём как об артисте и человеке написано значительное количество книг и статей. Почти ничего не написано о нём как балетмейстере, чьи выдающиеся балеты идут до сих пор на мировых сценах.
70-летие Рудольфа Нуреева – одного из гениев ХХ века породило новую волну интереса к этой личности, её безусловно исторической роли не только в сфере балета, но и в художественной культуре в целом. Об этом свидетельствуют памятные выставки, посвящённые творческой деятельности (Российский институт истории искусств), конференции, балетные международные фестивали в Уфе, городах Европы и Америки, а также спектакли и моноспектакли на петербургских сценах.
И это не случайно. Судьба выдающегося актёра, его творческого наследия столь насыщена драматическими катаклизмами, что годится для создания целого романа.
Спектакли о Р. Нурееве, фестивали искусств его имени явились продолжением традиции сценического воплощения судьбы и творчества его предшественника – Вацлава Нижинского. Тем самым, эти два артиста оказались на одной ступени художников-новаторов ХХ века.
Сцена из балета «Спящая Красавица», постановка Р. Нуреева |
Что касается исторической роли Р. Нуреева в художественной культуре ХХ века…
Он появился тогда, когда на мировых сценах стали интенсивно развиваться различные направления хореографического искусства – неоклассика, свободный танец, танец модерн, джаз-танец, бальный и др. В некоторых умах зародились кощунственные мысли об исчерпанности классического балета, доступного узкой зрительской элите. Надвигался вал массовой культуры с поп-музыкой, развлекательными шоу, обращёнными к широкой пёстрой аудитории с приниженным художественным вкусом, потребительским отношением и предпочтением к бессодержательной зрелищности. Мощно распространяется киноиндустрия развлечений, насыщенная эротикой и насилием, доля искусства скукоживается, как «шагреневая кожа».
Сцена из балета «Спящая Красавица», постановка Р. Нуреева |
Но «цунами» потребительской массовой культуры ещё впереди. В пору формирования артистического и человеческого мировоззрения Р. Нуреева ещё творят великие мэтры в кино и театре, утверждая высокие гуманистические ценности, неповторимость, незаменимость отдельной человеческой личности (С. Бондарчук, М. Калатозов, А. Тарковский, Л. Висконти, Ф. Феллини, Э. Казан). В театре – Г. Товстоногов, Ю. Любимов, О. Ефремов, А. Эфрос. В Александринке играли великие актёры: Н. Симонов, Н. Черкасов, Ю. Толубеев. Российская поэзия на протяжении десятилетий транслировала освободительные и демократические идеи: «Мы не винтики, а мыслители» (Е. Евтушенко). На балетной сцене в Мариинском театре шли современные хореографические спектакли: «Лауренсия» А. Крейна в постановке В. Чабукиани – в главной мужской партии выступит Р. Нуреев, партнершей будет Н. Дудинская; постановки Ю. Григоровича «Каменный цветок», «Легенда о Любви» – в последнем Р. Нуреев готовил партию Фархада. Шёл беспрецедентный по новаторству балетной лексики «Спартак» А. Хачатуряна в постановке Л. Якобсона. Р. Нуреев был очевидцем и соучастником этих творческих исканий, преодолевавших препятствия цензуры и идеологического засилья. Р. Нуреев в это время – завсегдатай филармонических залов, премьер в драматических театрах, переживавших подлинный расцвет.
Сцена из балета «Спящая Красавица», постановка Р. Нуреева |
В цене оказался как человек, так и сценический характер, обладающий психической мощностью, активностью, устойчивостью, умением держать удар внешних обстоятельств. И, вместе с тем, способный мощно воздействовать на окружающих.
Осуществил своё желание
Время обновления отечественного балетного театра не могло не сказаться на формировании Нуреева-художника, артиста. Но до этого он пройдёт сложный путь утверждения своего призвания.
Уже с детства ощутив зов судьбы и вопреки воле отца, насмешкам одноклассников, будет целеустремлённо заниматься танцем. Обретёт тех самых педагогов, которые укажут ему дорогу в Ленинград, в Вагановское училище. Он заставит себя, провинциального юношу из Уфы, принять в эту школу, перешагнуть из 6 в 8 класс, учиться у лучшего педагога А.И. Пушкина. А затем выпустится сразу солистом Кировского балета (в истории театра это удалось лишь М. Фокину и В. Нижинскому). После балетной школы в Ленинграде за три года в Кировском театре он не просто исполнил ведущие партии Мариинки. Он желал и добился собственной интерпретации важнейших ролей классического репертуара. О его партии графа Альберта в «Жизели» Ю. Слонимский, выдающийся балетовед, напишет: «Танец Нуреева прояснил для нас главные темы балета». В ряде партий он введёт новые танцевальные движения, которые будут исполняться другими танцовщиками театра и на мировой сцене. В этом сказался эффект присутствия личности танцовщика, что будет замечено критикой его будущих зарубежных выступлений («Индивидуальность, изливающаяся со сцены», Г. Шонберг, «Нью-Йорк Таймс»). Особую роль сыграл Р. Нуреев – один из первых, кто скорее в силу сложившихся драматических обстоятельств, чем по своей воле, оказался за пределами России. Судьба повела его на завоевание художественного пространства мирового балета, сделав достоянием широкой демократической аудитории.
Сцена из балета «Дон Кихот», постановка Р. Нуреева |
О феномене Нуреева предстоят долгие размышления не одному поколению искусствоведов. Он был по призванию романтическим танцовщиком, и этой сущности он не изменял до конца своих дней. Он насыщал поэтический образ романтического героя на сцене собственными личностными чертами благородного бунтаря-одиночки. Это был иной бунт, а не тот, о котором писали на Западе, сродни битничеству, идеям андеграунда, сексуальной революции. Это был бунт против всё нарастающей лавины шоу-бизнеса, «вестернизации» искусства, возрастающего уровня агрессии в масс-медиа, содержащихся нередко в изящных упаковках программ насилия, культа денег, заполонивших сцены, телевизионные и киноэкраны. Им он противопоставил светлую энергетику добра, созидания, духовного и физического совершенствования человеческой личности, красоты.
Сцена из балета «Дон Кихот», постановка Р. Нуреева |
Р. Нуреев предложил массовому сознанию искусство высшей пробы – классический балет с его романтической сущностью, культом красоты, возвышенной жизнью человеческого духа, идеалом Человека как такового.
Когда-то Л. Толстой заметил: «Идеал – это путеводная звезда. Без неё нет твердого направления, а нет направления – нет жизни».
Идеальный герой Принц в балетах М. Петипа на музыку П.И. Чайковского, вызывавший у Дж. Баланчина ироническую усмешку, у Нуреева был квинтэссенцией человеческого благородства и мужества. И он заявлял, что не «уставал от принцев, а принцы не уставали от меня», в каждом находил неповторимую человеческую сущность.
Сцена из балета «Дон Кихот», постановка Р. Нуреева |
Нуреев продолжил великую традицию обновления мирового балета, начатую антрепризой С. Дягилева, А. Павловой, М. Фокина, В. Нижинского на Западе. Не случайно сестра последнего – Бронислава Нижинская, выдающийся хореограф ХХ века, видела в Нурееве «второе воплощение брата». Он был не просто танцовщиком, а выдающимся танцующим драматическим актёром, владевшим школой переживаний К.С. Станиславского, способным раскрыть трагические глубины человеческих страданий. Не случайно один из великих режиссёров ХХ века Петер Брук назвал Нуреева и Марго Фонтейн, танцевавшей с ним в дуэте, экстраординарными актёрами. Они каждый момент и каждое движение наполняют столь глубокими чувствами, что «самый искусственный вид искусства вдруг кажется человечным и простым».
«Все флаги в гости будут к нам…»
Вступив в пору зрелости (33 года), Р. Нуреев находился в зените славы как романтический танцовщик, в искусстве которого (и это свойственно художественному направлению романтизма) в целом, по мысли Ю. Лотмана, «резко повышается моделирующая роль поэзии как искусства искусств». И тем не менее Р. Нуреев обращает своё внимание на те новые направления в хореографическом искусстве, которые сформировались в ХХ веке. Он танцует Р. Пети, Дж. Баланчина, Ф. Эштона, Х. Лимона, К. Макмиллана и, наконец, исполняет танец модерн М. Грэхем. Своим примером он доказывает, что классическая выучка – не препятствие освоению иного хореографического языка. Он сам признавался – да, он верен себе как классическому танцовщику, своему стилю. Но почему не испробовать все существующие способы танцевально-пластических движений? Он добился гастролей М. Грэхем в цитадели классического балета – в Гранд Опера.
Сцена из балета «Ромео из Джульетта», постановка Р. Нуреева |
В интервью лондонской «Таймс» Нуреев сказал: «Танцовщик должен уметь по-разному читать балет, как стихи». И М. Грэхем поставила для него балет «Люцифер» о герое, попавшем в немилость, о полубоге-получеловеке, которому знакомы и людские страхи, и боли, и сомнения. Герой становится богом света. «Каждый художник несёт свет. Вот почему я поставила балет для Нуреева», – писала М. Грэхем.
Он разрушил полосу отчуждения между различными хореографическими направлениями, собирал их номера в единую гастрольную программу «Нуреев и друзья». Тем самым обогащался балетный, танцевальный язык. Необычайно расширялась зрительская аудитория разных стран и континентов.
Сцена из балета «Ромео из Джульетта», постановка Р. Нуреева |
За ним пойдут М. Барышников, Н. Макарова, а позже молодое поколение Мариинского театра – У. Лопаткина, Д. Вишнёва, Ф. Рузиматов. Да и театр изменит свою политику, открыв двери таким великим хореографам ХХ века, как Дж. Баланчин, К. Макмиллан, Р. Пети.
Переворот в области мужского танца
В ХХ веке балетный театр явно изменил своей формуле, царившей раньше: «Балет – это женщина» (Дж. Баланчин). Ей следовали все великие хореографы XIX века, включая М.И. Петипа.
Можно присоединиться к словам Отиса Стюарта, который заметил о Нурееве: «…мир, несомненно, знал и более сильных в техническом отношении танцовщиков, обладавших совершенными линиями… Но ещё не появился ни один, хотя бы отдалённо напоминающий этого тонкого дикого пана, который сумел развенчать в глазах публики привычного принца, вечно стоящего «на подхвате», и превратить его в звезду столь же яркую и сияющую, какими были до него лишь балерины». Но чтобы быть исторически точными, напомним, что Нуреев лишь продолжил традицию утверждения ведущей роли мужского танца в балете. А начал её великий В. Нижинский, и продолжили Л. Мясин, С. Лифарь в Парижских сезонах и «Русском балете» С. Дягилева.
Сцена из балета «Ромео из Джульетта», постановка Р. Нуреева |
Именно феноменальный успех В. Нижинского в Русских сезонах в Париже заставил Анну Павлову уйти из этой антрепризы в самостоятельное творческое плавание, чтобы оставаться балериной-звездой, занимающей ведущее положение. Именно Нижинский, репетируя как партнёр со своей сестрой Брониславой, заявил: не надо рассчитывать на него как танцовщика на подхвате. У него свой образ на сцене, не менее важный, чем у балерины. Позже Нуреев перестанет быть повелителем в «царстве заднего плана». И даст упасть партнёрше Макаровой, оказавшейся не в той мизансцене. Известная балерина и педагог труппы в Сэдлерс Уэллс балет Л.П. Чернышёва заметила: «Рудольф произвёл переворот в области мужского танца, рядом с ним все остальные сразу становились похожими на водителей грузовиков». И всего этого он добивался, вырабатывая собственный технический арсенал, с уникальным упорством достигая высокого совершенства в танце. При этом он смог преобразовать свои природные физические возможности и пропорции тела, которые не совсем отвечали данным классического танцовщика: длинное тело и короткие ноги. Он всё делал на высоких полупальцах, имел большую растяжку, что резко отличало его от мужчин-танцовщиков, вызывая раздражение. Но это-то хорошо смотрелось при совершенных прыжках, пируэтах.
Р. Нуреев – выдающийся балетмейстер
Начав работу по изучению балетмейстерского наследия Р. Нуреева, можно обнаружить удивительные открытия и новации в области развития как академической классики, так и новых направлений хореографии. Свою революцию в области мужского танца в балете ХХ века Р. Нуреев – балетмейстер стал целеустремленно осуществлять и в авторских редакциях известных балетов М. Петипа, Л. Иванова, и в своих оригинальных постановках.
Сцена из балета «Лебединое озеро», постановка Р. Нуреева |
Он поверил в живые образцы хореографического творчества у старых мастеров, поверил в универсальность содержания и языка классического танца. Он вернул изначальный трагический финал «Лебединого озера» П.И. Чайковского, значительно расширил танцевально-действенную партитуру принца Зигфрида, ввёл его лирические зоны-монологи-размышления о будущей судьбе. Он увеличил по объёму партию принца Дезире в «Спящей красавице». Он обострил, сценически наполнил драматургию балетного спектакля, отдельную мужскую партию интенсивным хореографическим действием, лексикой, выражающей мысль и чувство.
Сцена из балета «Лебединое озеро», постановка Р. Нуреева |
Он добивался в балете высочайшего уровня танцевальной техники всех участников спектакля, тщательно, почти педантично отрабатывал каждое движение, танцевальное па, высокие полётные прыжки, виртуозные туры на полупальцах, поражал в собственных партиях «кошачьей пластикой» и мягкостью приземлений. Он равно использовал достижения женского виртуозного танца, как мощь и силу, выработанную отечественными танцовщиками героического плана (В. Ермолаев, Н. Зубковский, В. Чабукиани).
Сцена из балета «Лебединое озеро», постановка Р. Нуреева |
Его способность передавать средствами танца мысль и чувство отмечалось многими критиками (М. Кларк писал о гениальности артиста, обладающего редкой способностью выражать танцем эмоции). Этим отмечено как его исполнительное, так и балетмейстерское творчество.
Сцена из балета «Лебединое озеро», постановка Р. Нуреева |
После успеха фильма «Я – танцовщик», в котором Р. Нуреев выступил как исполнитель и продюсер, он снял один из уникальнейших фильмов-балетов «Дон Кихот» Л. Минкуса по хореографии М. Петипа, А. Горского и собственной. В основу фильма легла его постановка с Австралийским балетом. Фильм-балет оказался одной из лучших интерпретаций романа Сервантеса.
Сцена из балета «Щелкунчик», постановка Р. Нуреева |
Р. Нуреев ставил и оригинальные балеты. Одна из создательниц английского балета (участница «Русского балета» С. Дягилева) Нинет де Валуа считала «Щелкунчик» Нуреева лучшим из всех виденных ею вариантов, и за четверть века количество постановок его версии во всём мире превысило все остальные редакции этого балета.
Сцена из балета «Щелкунчик», постановка Р. Нуреева |
Разрабатывая одну из трудных форм спектакля – хореографический монолог (как и Р. Пети, Ю. Григорович), он приходит к созданию уникального балетного моноспектакля «Танкред» (по мотивам пьесы Шекспира) на музыку Ханца Вернера Хенце (постановка на сцене Венской оперы в 1966 г.). После «Щелкунчика» он поставит свои оригинальные балеты, которые до сих пор идут на зарубежных сценах – «Ромео и Джульетта», «Золушка» (на музыку С. Прокофьева). Он поставит «Манфреда» на музыку П. Чайковского, «Сюиту Баха» (хореография совместно с Франсины Лансело), затем «Вашингтонскую площадь» на музыку Чарльза Айвза.
Сцена из балета «Щелкунчик», постановка Р. Нуреева |
В последние шесть лет своей жизни он возглавлял балет Гранд Опера, создав по прошествии нескольких лет первоклассную труппу высочайшего профессионализма. «Я глубоко уважаю сделанное им для театра, – писал выдающийся американский балетмейстер Джером Роббинс. – Он вытащил труппу из депрессии и научил её соблюдать дисциплину, поставил определённую цель. Он был искренне заинтересован в балете и артистах и действительно создал хорошую, профессиональную труппу». Выращенные им молодые солисты – Сильви Гиллем, Мануэль Легри, Элизабет Платель, Изабель Герен, Шарль Жюд до сих пор украшают европейские сцены.
Сцена из балета «Щелкунчик», постановка Р. Нуреева |
Гастроли труппы в Америке в 1986 г. стали грандиозным событием, обрели триумфальный успех. И в этом была заслуга Р. Нуреева – балетмейстера, режиссёра, педагога, превратившего балет Гранд Опера в одну из первых трупп мира. В её репертуаре до сих пор сохранились его редакции балетов Петипа.
Рудольф Нуреев на сцене Гранд Опера |
Последняя постановка Р. Нуреева – «Баядерка» Л. Минкуса в хореографии М. Петипа (1992 г.) – увенчалась огромным успехом и вручением Р. Нурееву на премьере высшей награды Франции за заслуги в области искусства – ордена Почётного легиона. Это было фактически прощанием со смертельно больным великим артистом. Он скончался 6 января 1993 г. и был похоронен на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа под Парижем, недалеко от могилы выдающегося русского режиссёра Андрея Тарковского. Панихида была устроена по мусульманскому и православному обряду. И это не случайно – Нуреев принадлежит всему миру, но основы его личности и таланта заложены в России.